Апологетика  

/01.12.2005/

НУЖНЫ ЛИ СОВРЕМЕННЫМ ПРОТЕСТАНТАМ СИМВОЛЫ ВЕРЫ?

Погасий Анатолий Кириллович, 1952 г.р., директор Казанского филиала Института религии и права. В 1980 году закончил юридический ф-т Дальневосточного университета. В 1990 году – исторический ф-т Казанского университета, а в 1996 г.- защитил кандидатскую диссертацию по теме: «Изучение проблем раннего христианства в Казанской духовной академии и Казанском университете в Х1Х – начале ХХ вв». В 1998 году - по совокупности научных трудов получил степень доктора философии. В 2000 году стал действительным членом Международной Академии «Информация, связь, управление в технике, природе, обществе» (МАИСУ).

Научные интересы – история христианства в России, государственно-конфессиональные отношения, христианство и культура. Практическая специализация – практикующий юрист в области защиты свободы совести.

Является автором более 27 научных трудов. Настоятель Казанского прихода Св.Апостола Андрея Евангелическо-лютеранской Церкви Ингрии на территории России, доктор философии, к.и.н.

 

 

ПОГАСИЙ АНАТОЛИЙ КИРИЛЛОВИЧ:

Исследуя проблему межконфессиональных и государственно-конфессиональных отношений, можно обнаружить, что одной из причин напряженности в этой области является недостаток информации о вероучении тех или иных церквей. В результате родилась статья -своеобразный призыв к позднепротестантским конфессиям восполнить этот недостаток с целью нормализации общественных отношений, которую мы и представляем вниманию читателей.

 

НУЖНЫ ЛИ СОВРЕМЕННЫМ ПРОТЕСТАНТАМ СИМВОЛЫ ВЕРЫ?

 

Что за странный вопрос – конечно нужны. Любой верующий подтвердит, что христианином может называться тот, кто исповедует Апостольский Символ Веры. Некоторые знают о Никейском Символе Веры, более продвинутые вспомнят, что он точнее называется Никео-Царьградским. Есть даже знающие, а кое-кто и читавшие Афанасьевский Символ Веры.

А знают ли, так называемые, поздние протестанты и неопротестанты откуда и почему появились эти символы веры? Думается, что очень немногие (я имею в виду рядовых верующих).

Символы веры вынуждено сформированы в процессе борьбы за чистоту христианского учения с различного рода ересями (арианской, несторианской, валентинианской, аполлинарийской и др.) (см., например,1) Впоследствии, когда началось разделение церквей, символы веры стали отражать особенности их догматики. Например, одной из причин раскола единой Церкви на Западную и Восточную (Х1 в), стала т.н. «filioque», буквально – «и от сына» (речь идет о споре по поводу источника происхождения Святого Духа: Восточная Церковь исповедует, что Он исходит от Отца, а Западная считает, что также и от Сына). В результате в Католическом Символе веры появилась формулировка: «Верую в Духа Святого, Господа животворящего, от Отца и Сына исходящего…»

Оставим спор о том, какое из двух ветвей христианства более право, в удел богословам и согласимся лишь с тем, что с этого времени их вероисповедания стали различаться. Западные и восточные теологи на церковных соборах (уже раздельных) формулировали различную догматику, составляли катехизисы, писали вероисповедные книги и все это – на основе одной Библии, но с разным пониманием некоторых ее положений. В результате каждая Церковь (Католическая и Православная) имеет свое стройное зафиксированное и оформленное вероисповедание.

Реформация ХУ1 в. породила целый ряд конфессий, основанных на новом (или, наоборот, старом?) прочтении Священного Писания. Им пришлось жестко отстаивать свое вероисповедание перед Католической Церковью, считавшейся уже традиционной. Эта борьба изначально проходила в литературной форме: 31 октября 1517 года Мартин Лютер обнародовал свои «95 тезисов»; в 1530 году на рейхстаге в Аусбурге императору Карлу V было представлено написанное Филиппом Меланхтоном лютеранское исповедание веры, названное впоследствии Аусбургским вероисповеданием. Затем в течении более 40 лет силами множества теологов была выработана и принята Формула Согласия и другие документы, составившие вероисповедание Лютеранской Церкви под названием «Книга Согласия»(2). На этом вероисповедании как на крепком основании вот уже 400 лет стоят лютеране всего мира.

В 1643-48 годах составлено и утверждено Вестминстерское Исповедание Веры – изложение вероисповедания Реформатских и Пресвитерианских Церквей (3).

1689 год знаменует собой первое опубликование Второго лондонского вероисповедания, известного также как Баптистское Вероисповедание (которое почему-то неохотно принимается современными баптистами). За основу было взято Вестминстерское Вероисповедание 1647 года, куда были внесены поправки частью самими составителями Баптистского Вероисповедания, частью заимствованные из Савойской декларации 1658 года, принятой конгрегационалистами; некоторые взяты из Первого лондонского баптистского вероисповедания 1644 года. Смысл такого метода заключался в том, чтобы подчеркнуть «преемственность и неразрывность веры, которая объединяла партикулярных баптистов и других реформатских верующих в Великобритании»(4, с.9).

Таким образом, все раннепротестантские церкви, включая реформатских баптистов, уже к концу ХV11 в. имели законченные вероисповедания, т.е. символы веры. Со временем Католическая Церковь вынуждена была признать этот факт, затем исследовать, а потом и смириться с их существованием.

Однако с тех пор многое изменилось. Век нынешний характеризуется отвержением всяческих авторитетов, даже проверенных веками, релятивистским взглядом на познание и отказом от исторической преемственности. И это не только в миру: то же самое происходит и в среде верующих. Христиане современных церквей рассматривают традиционные символы веры и вероисповедания исключительно как отжившие свои человеческие традиции, не имеющие под собой никакой духовной основы. Гораций Бонар когда–то писал: «Каждое новое скептическое высказывание, особенно на религиозную тему, произнесенное так называемыми «верующими», одобрительно приветствуется как еще один шторм, который должен похоронить все символы веры на дне моря; все наблюдают за приливом и отливом, но не потому, что хотят увидеть, как истина покажется из воды, а потому, что хотят, чтобы догма была потоплена. Любая книга, любое учение или символ веры, предоставляющие людям полную свободу поклоняться богу, который им нравится, не вызывают никаких возражений; но все, что могло бы укрепить их взаимоотношения с Богом, что могло бы указать на их ответственность за ту веру, которую они имеют, все, говорящее о том, о чем Бог авторитетно возвестил им, говоря, во что они должны верить, вызывает у них возражение, и они протестуют, заявляя об ущемленной свободе»(4, с.10).

Эти слова как никогда актуальны сегодня, когда протестантские церкви сознательно не признают вероисповеданий Реформации и отказываются формулировать свои, мотивируя, например, тем, что сформулированные исповедания веры якобы подрывают авторитет Библии в вопросах веры и духовной практики. При этом многие ссылаются на слова Лютера «sola Scriptura» - «только Писание». Однако, если было бы достаточно одного только провозглашения этого бесспорного факта, не было бы проблемы межконфессиональных разногласий. А они возникли еще в раннем христианстве: все Вселенские Соборы были посвящены спорам о понимании тех или иных положений Библии. Более того, именно разница в их понимании явилась причиной созыва этих Соборов. И Арий, и Несторий, и другие ересиархи утверждали, что они принимают все Священное Писание. Но, когда участники соборов выяснили, как, в каком смысле они понимают это «все» Писание, в истории это «понимание» осталось как монофизитская ересь, монофелитская ересь, валентинианская ересь и т.п. И Истина восторжествовала именно тогда, когда в ответ на общие рассуждения Ария о его «вере в Библию», собравшиеся на Никейском Соборе богословы своими словами выразили то, что по их единодушному мнению, являлось учением Священного Писания о Божественности Спасителя, и предложили Арию и его последователям письменно подтвердить это учение. Отказавшись сделать это, еретики тем самым подтвердили свое отличное от других богословов понимание Священного Писания.

Другими словами, им был представлен тот самый Никейский Символ Веры, который и поставил все на свои места.

Многие враги христианства, например, атеисты, также используют слова из Библии в своих целях; цитируют Священное Писание и последователи Виссариона, и мормоны, и «Белые братья», и сотни других религиозных и околорелигиозных течений, которые к христианству не имеют никакого отношения. Как распознать, где истина, а где ложь, особенно человеку «не книжному»? Только вероисповедание может провести четкую границу между ними.

Обвинения в «подрыве авторитета Библии» не имеют под собой никакого основания, поскольку авторы символов веры времен Реформации ясно различали и подчеркивали разницу между Священным Писанием и творениями людей. Лютеранская «Формула Согласия», например, говорит: «Веруем, учим и исповедуем, что единственным и абсолютным правилом и стандартом, согласно которому должны оцениваться все догматы и все учителя, являются только пророческие и апостольские Писания Ветхого и Нового Заветов… Другие же писания древних и современных учителей, кем бы они ни были созданы, не должны расцениваться как равные Святым Писаниям, но все они вместе взятые должны быть подчинены им и не могут приниматься иначе и более, чем свидетельства, показывающие, как и где это истинное пророческое и апостольское учение сохранялось после апостольских времен»(2, с.582).

То же утверждается и в «Вестминстерском Исповедании Веры»: «Весь замысел Божий относительно того, что необходимо для Его собственной славы», спасения человека, веры и жизни – либо ясно изложен в Писании, либо с правильной и очевидной последовательностью может быть выведен из него. К Священному Писанию ни в какое время ничто не может быть добавлено, независимо о того, будут ли это новые откровения Духа или предания человеческие»(3,с.11)

Таким образом, вероисповедание (символ веры) – всего лишь формулировка веры, необходимая для определения единства понимания основных положений Священного Писания членами конкретной конфессии. И все, отрицающие символы веры, некоторым образом лукавят, поскольку имеют их, хотя и неписанные. Именно по ним, этим устным вероисповеданиям, например, баптисты, задав 2-3 вопроса, узнают «своего» и не примут пятидесятника или адвентиста.

Тем не менее, такие устные символы веры весьма неопределенны и отражают конфессиональное понимание Библии лишь в самых общих чертах. Постороннему человеку практически невозможно без детального исследования понять, как учит та или иная община, к примеру, об оправдании, о Причастии, об исповеди, об отношении к светским делам, о втором пришествии Христа, о свободной воле и т.д.

Подобная неопределенность порождает массу проблем. Автор полагает, что именно отсутствие сформулированных доктрин вызывает настороженность со стороны непосвященных людей и государства к ряду религиозных течений. Непонимание провоцирует страх, который, в свою очередь, формирует негативное отношение к носителям «этого непонятного учения». Отсюда – обвинение в «сектантстве» со всеми вытекающими последствиями (публикациями в СМИ о «зомбировании», посягательстве на свободу воли, «разрушении семьи» и т.п.).

Многие чиновники, отвечающие за государственно-конфессиональные отношения и зачастую имеющие смутное представление о конфессиональных различиях, также бывают захвачены этой истерией страха непонятного. В результате – запреты, ущемления прав верующих, дискриминация по религиозному признаку.

Многие из этих проблем можно решить или хотя бы смягчить, будь у позднепротестантских конфессий развернутые символы веры, из которых можно было бы узнать, чем «дышит» данная община. Как писал доктор Роберт Пол Мартин, профессор богословия Пасторской академии Св.Троицы: «Вероисповедание – это публичное выражение основных положений нашей веры, направленное к тем людям, которые находятся вне наших общин; это свидетельство миру о той вере, которую мы имеем в отличие от других»(4, с.19).

Эти положения должны быть достаточно обстоятельны, развернуты. Недавно пастор одной из церквей в беседе с автором по данному вопросу показал несколько листочков, утверждая, что это и есть их символ веры. В известной мере это можно так назвать по аналогии, допустим, с Апостольским Символом Веры. Однако он показывает принадлежность к христианству как таковому, но не отражает конфессиональных особенностей и не может дать интересующемуся достаточно информации об учении конкретной церкви.

Б.Х. Керрол отмечал: «Церковь, у которой короткий символ веры, - это церковь, у которой короткая жизнь. Чем больше число духовных доктрин, с которыми может согласиться церковь, тем больше ее сила и шире ее влияние. Чем меньше положений вероучения, тем меньше взаимоскрепляющих связей, приводящих к единству и согласию. Современный лозунг: «Меньше символов веры – больше свободы», - это вырождение позвоночного животного и превращение его в медузу. Этот лозунг означает: меньше единства и меньше нравственности, а больше ереси. Ясная и точная истина не приводит к ереси, она лишь обличает и исправляет. Откажитесь от символа веры – и христианский мир наполнится ересью, которая не вызывает подозрений и которую не исправляют, но которая, тем не менее, является смертельной»(4, с.19).

Таким образом, исповедание (символ веры) является необходимейшим атрибутом любой церкви, который, с одной стороны, не подменяет Библию и не подрывает ее авторитет, поскольку само является ее производным; не посягает на свободу воли, но лишь дисциплинирует ее, ставя грань между действительной свободой во Христе и свободой от Христа («свободное мышление», «расширение сознания», «право подвергать все сомнению» в т.ч. и Слово Божие и т.п.).

С другой стороны, символ веры способствует сохранению «единства духа в союзе мира» внутри церкви, служит фундаментом церковного общения для тех верующих, которые согласились совместно жить и трудиться на ниве Божией. Он позволяет каждому человеку, желающему присоединиться к какой-либо церкви, узнать, во что она верит и какие требования предъявляет; он же позволяет и церкви узнать, во что верит он.

Если вероисповедание не систематизировано, человек вынужден сам открывать для себя кредо церкви и нет гарантии, что он поймет верно. Примеров тому в современной истории множество.

Символ веры является также вероучительным стандартом, определяющим и поддерживающим доктринальную дисциплину в церкви. Отсутствие сформулированного вероисповедания ведет к проникновению в церковь разного рода гуманистических «новшеств», например, догматической относительности. Церковь, колеблемая «всяким ветром учения по лукавству человеков», не способна быть «столпом и утверждением истины», потому что не желает определить эту истину, чтобы потом отстаивать ее.

Еще раз хочется напомнить, что вера зиждется не на традиции, а на Иисусе Христе, и каждый верующий должен сам исследовать Священное Писание и получить для себя Божественное откровение.

Формулирование же и опубликование символа веры – это показатель честности церкви перед собой, своими членами и всеми внешними за то исповедание, которого она придерживается. Как писал Роберт Произ о Лютеранских Вероисповеданиях: «Они представляют собой оформленные в письменном виде официальные заявления, которыми группа христиан или какой-то отдельный человек прямо и бесстрашно заявляет миру о своей вере, о своих глубочайших и твердых убеждениях»(5. с.10). И неважно, нравятся они кому-то или нет: мы ТАК веруем.

 

 

Литература:

1. Преосв.Иоанн (Митропольский) История Вселенских Соборов.- М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993.- 412с.

2. Книга Согласия.-М.: Фонд «Лютеранское наследие», 998.- 840 с.

3. Вестминстерское Исповедание Веры.- Free Presbyterian Publications.- Одесса, 2000.- 138 с.

4. Уолдрон С.Современное толкование баптистского вероисповедания 1689 года.-СПб, Мирт, 2000.- 512 с.

5. Произ Р. Введение в Формулу Согласия.- Минск:

Фонд “Лютеранское наследие”, 2000.- 128 с.

 

 

Погасий А.К.
(01.12.2005)


Служение Лютеранского Часа в России
(http://www.luther.ru)



Hosted by uCoz